Сегодня - очередная годовщина одного из самых, пожалуй, бессмысленных большевицких преступлений. В связи с этим подумалось: как-то у нас принято считать, что как «Николашку спихнули», так и забыли его с лёгким сердцем, никто о нём и его времени не вспоминал и слова доброго не находил. На поверку же получается, что эпоха последнего на данный момент русского Монарха и личность его не просто не были забыты - советские порядки естественным образом вызывали сравнения с ними. Сравнения, вопреки «Краткому курсу» и прочей пропагандистской макулатуре, далёкие от критических (мягко говоря). Проще говоря, люди получили возможность сравнить - и самые смелые не стеснялись озвучивать свои выводы. С чем и предлагаю ознакомиться.
Конечно, представленная ниже подборка далеко не полна, - но даёт общее представление.
Выражения «Как при царе», «как при (проклятом) царизме» (русск.; проклятый – в ироническом смысле), «как до без царя» (евр.-русск.) – еще в 20-е годы стали широко употребляться в значении «опять нормально». Семен Липкин написал: «Я родился при царе и девять лет жизни прожил в нормальных условиях». Липкин родился в 1911 году и девять лет отсчитывает до падения Одессы в феврале 1920 года, когда большевики заняли ее в последний раз.
* * * * *
«Войска были ошеломлены — трудно определить другим словом первое впечатление, которое произвело опубликование манифестов. Ни радости, ни горя. Тихое, сосредоточенное молчание. Так встретили полки 14-ой и 15-й дивизий весть об отречении своего императора. И только местами в строю непроизвольно колыхались ружья, взятые на караул, и по щекам старых солдат катились слезы…
…доклады, личные впечатления, донесения соседних корпусов, которые я читал потом в штабе армии, дают мне возможность оценить объективно это настроение. Главным образом, конечно, офицерской среды, ибо солдатская масса — слишком темная, чтобы разобраться в событиях, и слишком инертная, чтобы тотчас реагировать на них — тогда не вполне еще определилась.
Отречение государя сочли неизбежным следствием всей нашей внутренней политики последних лет. Но никакого озлобления лично против него и против царской семьи не было. Все было прощено и забыто. Наоборот, все интересовались их судьбой и опасались за нее.
Мне известны только три эпизода резкого протеста: движение отряда генерала Иванова на Царское Село, организованное Ставкой в первые дни волнений в Петрограде, выполненное весьма неумело и вскоре отмененное, и две телеграммы, посланные государю командирами 3-го конного и гвардейского конного корпусов, графом Келлером и ханом Нахичеванским. Оба они предлагали себя и свои войска в распоряжение государя для подавления «мятежа»…
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Париж, 1921
* * * * *
3-й Конный Корпус:
- Я получил депешу, – сказал граф Келлер, – об отречении Государя и о каком-то Временном правительстве. Я, ваш старый командир, деливший с вами и лишения, и горести, и радости, не верю, чтобы Государь Император в такой момент мог добровольно бросить на гибель армию и Россию. Вот телеграмма, которую я послал Царю: «Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрекся от престола. Прикажи, Царь, придем и защитим Тебя».
- Ура, ура! – закричали драгуны, казаки, гусары. – Поддержим все, не дадим в обиду Императора.
Подъем был колоссальный. Все хотели спешить на выручку плененного, как нам казалось, Государя». Ответ пришел от нового командующего Румынским фронтом Д.Г. Щербачева: под угрозой объявления бунтовщиком Келлеру предписывалось немедленно сдать корпус.
Гвардейская Кавалерия:
До нас дошли сведения о крупных событиях. Прошу Вас не отказать повергнуть к стопам Его Величества безграничную преданность гвардейской кавалерии и готовность умереть за своего обожаемого Монарха.
Генерал-адъютант Хан-Нахичеванский. № 277, 3 марта 1917 г.
* * * * *
«Так вот какая мысль мне не дает покоя, видя что творится кругом. Неужели старое правительство было право, когда в основу всей своей политики (против которой я так восставал) клало идею о том, что мы, русские, не доросли до «свободы», неужели это действительно так? Неужели русский человек видит в «свободе» не увеличение гражданского долга (не за страх, а за совесть) а просто свободу делать все что раньше не делалось, все что раньше запрещалось! Неужели наша русская психология не признает другой свободы, как только свободы хамского желания, самого грубого его исполнения и абсолютное непонимание спокойного и сознательного национального самоуважения! Вот эта мысль ужасна!»
Из письма Великого Князя Дмитрия Павловича своему отцу, Великому Князю Павлу Александровичу, 29 апреля 1917 года
* * * * *
Одна лишь Ольга Александровна, младшая сестра Государя, решилась впоследствии произнести покаянные слова о вине всей Царской фамилии: «Я опять скажу Вам, что нас всех следует винить… Не было ни одного члена семьи, к которому Ники мог бы обратиться , за исключением, быть может, Сандро, моего зятя, но даже с ним дела временами обстояли сложно… Какой пример мы могли дать нации?»
Николай и Александра. Любовь и жизнь. М., 1998. С. 357.
* * * * *
Даже люди, предубеждённо относившиеся к «царскому режиму», познакомившись с Царём поближе, круто изменили своё мнение. Так, член ЧСК В.М. Руднев, командированный в комиссию по личному распоряжению Керенского, в своей Записке «Правда о Царской Семье и тёмных силах» писал:
«Я приступил к исполнению моей задачи с невольным предубеждением, вследствие читаных мною отдельных брошюрок, газетных заметок и слухов, циркулировавших в обществе, но тщательное и безпристрастное расследование заставило меня убедиться, насколько все эти слухи и газетные сообщения были далеки от истины ... Я просмотрел все архивы дворцов, личную переписку Государя и могу сказать: Император чист, как кристалл».
Другой член ЧСК на вопрос, почему не обнародуется царская переписка, ответил: «Если мы её опубликуем, то народ будет поклоняться им, как святым». Даже один убеждённый социалист-революционер, еврей по национальности, идейный и убеждённый противник Самодержавия, сказал с тревогой и недоумением в голосе члену ЧСК А.Ф. Романову: «Что мне делать! Я начинаю любить Царя…»
Солоневич И.Л. Народная монархия
* * * * *
«10 июля 1917
Старые слуги царского режима, видно, больше понимали психологию своего народа, чем революционные утописты-демагоги теперешнего анархического режима. До окончания войны не надо было разлагать армию! Народу же еще нужна палка, желательно только, чтобы она была палкой мудрой и любящей!»
Кравков В. П. Великая война без ретуши. Записки корпусного врача. М., 2014.
* * * * *
«Я, как участник шествия 1905 г. 9 января, должен констатировать факт, что такой жестокой расправы я там не видел, что творили наши «товарищи», которые осмеливаются еще называть себя таковыми, и в заключении должен сказать, что я после того расстрела и той дикости, которые творили красногвардейцы и матросы с нашими товарищами, а тем более после того, когда они начали вырывать знамена и ломать древки, а потом жечь на костре, не мог понять, в какой я стране нахожусь: или в стране социалистической, или в стране дикарей, которые способны делать все то, что не могли сделать николаевские сатрапы, теперь сделали ленинские молодцы».
Из показаний рабочего Обуховского завода Д.Н. Богданова, участника манифестации в поддержку Учредительного собрания. 29 января 1918 (ГАРФ. Ф. 1810. Оп. 1. Д. 514. Л. 79-80)
* * * * *
«Охрана личности исчезла вовсе… Грабежи сделались бытовым явлением… Личной неприкосновенности в смысле права граждан и ограничения для власти нет и следа. Жандармские обыски и охранные аресты былого времени — верх правомерных действий, сравнительно с обысками, проводимыми по ордерам советской власти».
Вестник Европы. 1918. Январь-апрель. С. 380.
* * * * *
«14 сентября 1918 г.:
Тяжело слушать неправые обвинения, ведь человека ни разу не видели в глаза, а ругают… А что худо разве раньше жилось. Да еще как хорошо… Не умеем ценить доброго, хорошего, где теперь Они? Неужели нету живых, ой я и верить не хочу разным россказням».
Дневник Матрены Распутиной // Расследование цареубийства. Секретные документы. M., 1993. С. 31-81.
* * * * *
«России, которую я знала и любила, нет больше на свете. На ее месте стоит отвратительное, громогласно лгущее, властвующее меньшинство, и под ним – громадное, вымирающее от голода, выродившееся, с заткнутым ртом большинство».
«России, которую я знала и любила, нет больше на свете». Материалы и документы о В.И. Засулич. 1917-1931 гг. // Исторический архив. 2007. №6. С. 63-81.
* * * * *
«Одесса, 1919 г.
12 апреля (старого стиля).
Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, - всю эту мощь, сложность, богатство, счастье…»
И.А. Бунин. Окаянные дни
* * * * *
«Представители Советской власти, особенно в уездах и вообще в провинции, допускают часто такие отступления от декретов и основных законов Советской Республики, что в пору и прежним царским «слугам» у них поучиться», - писала в 1919 г. В.Д. Бонч-Бруевичу некая А. Дебор (ГАРФ. Ф. 4390. Оп. 14. Д. 9. Л. 5).
* * * * *
«Когда-то, в царские времена, тюрьма служила для многих из нас настоящей школой. После изнуряющей, треплющей подпольной и нелегальной жизни на воле, когда и времени не хватает на серьезную умственную работу, да и отсутствие собственного угла и необходимость шататься по «ночевкам» зачастую лишают всякой возможности заниматься систематически, тюрьма служила местом отдыха, где можно почитать, подумать, разобраться в своих мыслях, попытаться изложить их на бумаге. Тюрьма была для революционера местом усиленного умственного труда. Не то — в советской тюрьме. Доставать в Советской России книги очень трудно, почти невозможно. Даже в бумаге и письменных принадлежностях ощущается огромный недостаток. При таких условиях систематическая умственная работа крайне затрудняется, и в тюрьме царит вынужденная праздность».
Дан Ф. И. Два года скитаний (1919-1921). Берлин, 1922. С. 183.
* * * * *
«При царе я не хлопотал о заграничном паспорте, когда хотел поехать во Францию или Испанию. Я просто подавал заявление в доме генерал-губернатора и через несколько дней получал паспорт. В советской России на усилия уехать было истреблено целые полгода. Те разбойники, которые сейчас заседают в Кремле и в других, воровски захваченных, московских домах, давно обратили всё русское население в рабов и восстановили крепостное право с прикреплением к данному месту. Вырваться из советской России заграницу - чудо, и это чудо со мною совершилось».
Бальмонт К. Кровавые лгуны // Воля России. 1921. 22 мая. С. 4-5.
* * * * *
«У Бакунина Г.А. – жителя с. Панино Долженской волости Крапивенского уезда Тверской губернии – дома были развешаны портреты Николая II, и он всех убеждал в том, что император жив и находится в Англии, скоро вернётся (события происходили в январе 1923 г.) и перевешает всех коммунистов (ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 514. Л. 33).
Лозбенёв И.Н. Протестное движение населения Центрально-Промышленного региона России в годы новой экономической политики (1921-1929 гг.). М., 2012. С. 132.
* * * * *
Обзор политэкономического состояния СССР за сентябрь 1924 г.:
Недовольство налогом. Недовольство налогом в настоящее время принимает весьма широкие размеры. Имеются сведения сильнейшего возбуждения крестьян, указывающих, что царский налог был гораздо легче.
Обзор политико-экономического состояния СССР за ноябрь 1924 г.:
На Ижевских заводах под влиянием слухов о сокращении отдельными лицами ведется агитация о том, что при царизме жилось лучше, чем сейчас, что сейчас подымают норму и снижают зарплату, да того и гляди совсем вышибут с работы.
Из обзора политического состояния СССР за январь 1925 г. по данным ОГПУ:
В ряде волостей Орловского у[уезда] крестьяне - не только кулаки, но и середняки - говорят, что при царизме по 3 года не платили податей, а имущества не описывали, теперь же кто не уплатит в срок, у того сейчас же описывают имущество и продают его.
Обзор политического состояния СССР за октябрь 1925 г.
Выдержки из доклада беспартийного крестьянина — предсельсовета на перевыборах райсовета Костромской губ.: Октябрьская революция дала крестьянину немного, хотя много сулила, верно, получил крестьянин земли, так за нее Советская власть такие налоги лупит, что мужик и земле не рад, — больше, чем царское правительство; царское правительство в нашей деревне раньше сбирало государственных сборов 300 руб., земских — 300 — всего 600 руб., а Советская власть требует единый сельхозналог — 2576 руб. 72 коп., да страховки 392 руб., это на 136 домохозяев обойдется, в среднем около 19 руб. сельхозналога и около 3-х руб. страховки — всего 22 руб. Причем, косвенные налоги практикуются вовсю, а что царское правительство давало крестьянину и что дает Советская власть видно из следующего сравнения: раньше в деревне была хорошая школа с двумя учительницами и около 100 человек учеников, раньше мужик обращался в больницу за всякой помощью бесплатно, раньше мужик ходил и ездил за реку в г. Кологрив по плакатному мосту бесплатно, в 1907 году царское правительство в нашей деревне производило землеустройство с разбивкой на широкие полосы бесплатно; а теперь в деревне той хорошей школы нет, сгорела, школу заменяет крестьянская изба и то одна и одна школьная работница. Учащихся около 50 человек, а нанять два помещения и содержать две школьные работницы Советская власть не в состоянии, якобы детей половина учится — это они безграмотность ликвидируют...
Орловская губ. В ряде волостей Орловского у. крестьяне не только кулаки, но и середняки говорят, что при царизме по 3 года не платили податей, а имущества не описывали, теперь же кто не уплатит в срок, у того сейчас же описывают имущество и продают его…
На общем собрании Союза строителей в г. Покровске (Немреспублика) рабочие по докладу представителя совпрофа говорили, что «рабочим живется хуже, чем при Николае II, и что фактически разница только в том, что одного тирана сменили на многих». Из группы присутствовавших раздался голос: «Да здравствует Николай II».
Влияние товарного голода и «ножниц» проявилось в усилении антагонизма к городу, охватившем часть крестьянства, в связи с чем мотивировка необходимости крестсоюза сводится к регулированию цен на хлеб и промтовары. «Властью мы ничего, довольны, — заявляют крестьяне Орловской губ., жалующиеся на дороговизну фабрикатов, — но невольно вспомнишь царское время, когда ситец был 8-9 коп., а кумач 10 коп. аршин».
Пермский орудийный завод ГУВП (Урал). В цехах артотдела, в частности в снарядном цехе, рабочие волнуются. Главная причина волнения та, что ТНБ, пользуясь 18% прибавкой зарплаты, снизило расценки. В снарядном №2 цехе мастера Шараборина (эсер) и рабочие, принимавшие активное участие в забастовке 4 мая, Ракитин, Ильин и др., кричат: «Вот вам ваша Советская власть, хорошо она жмет вас, при царе и Колчаке жилось лучше, не нужно поддаваться, вспомним, как делали раньше — забастуем»…
В Однолуцкой вол. Волховского у. крестьяне сравнивают жизнь [с жизнью] царского строя: «При царе порядки были куда лучше, если случится голод, то давали всем достаточно, можно было купить и на деньги, или взять под заклад у купца, у них можно взять, что угодно, а теперь хоть помирай, все власть виновата».
Псковский округ. 12 октября с.г в Порховском районе была обнаружена листовка, брошенная на мостовую базарной площади. Содержание листовки следующее: «Долой ленинизм, да здравствует царизм. Ура. Даешь царя, свободу и хлеб. Товарищи, довольно, поверили. Будет. Ура».
* * * * *
Сводки ОГПУ за относительно благополучный 1925 год зафиксировали такие высказывания рабочих: «Рабочему живётся сейчас много хуже, чем при Николае II» (Покровск), «За границей рабочим живётся лучше, чем в СССР» (Кострома), «Коммунистическая партия несёт не свободу, а кабалу» (Урал)…
Уже к 1929 году рабочие сделали для себя вполне определённые выводы по поводу Советской власти - «Рабочие с плачем работают под гнётом». «При Николае мы и наши дети питались в сто раз лучше, чем теперь, а получали меньше, теперь же дошли до того, что картошки и той стало недостаточно, а при социализме и совсем, по-видимому, не будут давать есть» - такие разговоры среди рабочих были подслушаны одним из информаторов на заводе имени Степана Халтурина в этом же году…
Орлов И.Б. Политическая культура России ХХ века. Учебное пособие для студентов вузов. М., 2008. С. 137, 144.
* * * * *
Предоставим слово члену ЦК ВКП(б), известному советскому писателю и политическому деятелю 1930-х годов Михаилу Кольцову. Подробно анализируя обстоятельства отречения Государя он пишет: «Целый ряд генералов, сановников, придворных – почти все в своих зарубежных воспоминаниях рисуют яркие картины своего героизма, верноподданнического упорства в отстаивании династии. Все это, по их словам, разбилось о мягкую «христианскую» уступчивость царя, его непротивление и мирный характер. Конечно, это историческая ложь, нуждающаяся в разоблачении. Достаточно даже беглого знакомства с генеральскими мемуарами, чтобы разглядеть толстые белые нитки, которыми они шиты. Нет сомнения, единственным человеком, пытавшемся упорствовать в сохранении монархического режима, был сам монарх. Спасал, отстаивал царя один царь. Не он погубил, его погубили»
Отречение Николая II: Воспоминания очевидцев, документы. М., 1990. (Репринтное воспроизведение издания 1927 г.) С. 27-28.
* * * * *
Мариупольский округ. Лишенные права голоса с. Македоновки Сартанского района заявляют: «Техника советских выборов неправильна. Несмотря на то, что на всех углах распространяются о советской демократии, в действительности при царском правительстве было больше свободы выборов и демократии, чем при Советской власти, [к] которой допущены все молокососы, не умеющие [ни] сами жить, ни управлять селом и страной, которых избирают по рекомендации коммунистов на открытом собрании. Другое дело, было бы старое время, тайное голосование, где каждый мог отдать свой голос за любого кандидата, никого не боясь, а то теперь открыто кто попробует быть против, того берут на заметку и т.д. Фактически теперь не выборы, а назначение — пусть попробуют провести тайное голосование, и вы увидите, что ни один коммунист или кандидат не пройдет» (ОК ВКП(б), сводка о перевыборах советов 12 декабря 1928 г.).
Сводка Информационного отдела ЦК ВКП(б) «Программа и методы борьбы кулака». 3 апреля 1929 г.
* * * * *
Приводим наиболее характерные кулацкие антисоветские лозунги в обнаруженных в 1930 г. листовках:
2. «Долой коллективизацию, да здравствует столыпинщина» (УССР).
6. «Долой ленинский коммунизм. Долой пятилетку. Давай царя, индивидуальные хозяйства и старые права» (УССР).
11. «Да здравствует капитализм, царь и Бог, долой самодержавие коммунизма» (ЦЧО).
Из докладной записки Секретно-политического отдела ОГПУ о формах и динамике классовой борьбы в деревне в 1930 г. от 15 марта 1931 г. (ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 8. Д. 679. Л. 36-72)
* * * * *
Из письма, направленного киевским рабочим П.В. Смирновым в первой половине 1932 года: «Тов. Сталин, у нас делается то, что делалось при царе – царь далеко, а бог высоко, но сейчас в тысячу раз большая беда. Те, кто информирует, получают хлеб и булку, и все это ясно, они имеют закрытые столовые РПК, РВК, а несчастные люди умирают с голоду».
из: «Голод 1932-1933 років на Україні: очима істориків, мовою документів»
* * * * *
«В.В. Шульгин вспоминал об одной его лекции о Февральской революции для членов НТС в 1934 г., на которой присутствовал Петр Беренгардович Струве, один из основоположников русского марксизма и до революции ярый оппозиционер царскому правительству. После лекции начались прения и Струве заявил, что у него была единственная причина для критики Николая II — что тот был излишне мягок с революционерами, которых, по словам Струве, нужно было «безжалостно уничтожать». Шульгин в шутку спросил, уж не считает ли Струве, что и он сам должен был быть уничтожен. Струве, чрезвычайно разволновавшись, воскликнул:
— Да!
И, встав со своего места, зашагал по зале, тряся седой бородой.
— Да, и меня первого! Именно так! Как только какой-нибудь революционер поднимал голову свою — бац! — прикладом по черепу!
Он так разволновался, что председательствующий, опасаясь за его здоровье, закрыл дискуссию».
Новое русское слово. 1969. 19 окт. С. 7. Письмо Н. Боброва издателю. Информация почерпнута у Н.Д. Тальберга.
Также: Тюремная одиссея Василия Шульгина: Материалы следственного дела и дела заключённого. М., 2010.
* * * * *
«…в отчетах о массовом посещении в конце марта — начале апреля 1934 г. сотрудниками ИМЭЛ общежитий и иных мест проживания рабочих и работниц комбината «Красная роза»…
…в общежитии кадровых работниц «Брянка» «на вопрос, кто такой т. Сталин… сновальщица сказала: «Это как прежний царь». Другие не умели поправить этого ответа... Когда я, — в качестве беседчицы в данном случае выступала вдова "железного Феликса" С.С. Дзержинская, — разъясняла, что недопустимо сравнение вождя мирового пролетариата с царем, угнетателем трудящихся масс, заметила в глазах одной из старух испуг: как это я осмеливаюсь так [нрзб.] царя! А одна заметила: "уж больно все тогда было дешево"»…
«...при Жиро [бывший владелец фабрики] и помещиках — хорошо зарабатывала!" (Сероухова)». Несколько выше беседчик сообщает, что она бывший кандидат партии, переведенная комиссией по чистке в сочувствующие.
Пожилые люди нередко вспоминали о дореволюционном времени положительно... работницы-пенсионерки... «считают свое положение рабочих и крестьян в СССР очень скверным, гораздо хуже, чем до революции. Говорят, что с каждым годом «все хуже и хуже». — «При хозяине мы хорошо зарабатывали и имели возможность класть сбережения в банк. Питались хорошо. В столовке коровьего масла было сколько угодно, а постное кувшинами стояло!» На вопрос были ли при хозяине пенсионерки из старых работниц, ответ: «Все старые работницы оставались на фабрике и в общежитии, питались со всеми рабочими и жили лучше, чем мы теперь. Хозяин никого не рассчитывал и заботился о рабочих. Дети хозяина работали наравне со всеми рабочими на фабрике». Вообще о бывшем владельце фабрики отзывались хорошо: «Какой же это капиталист, наш Жиро? — Он работал больше нас и помогал нам» — «у меня теперь пенсия 27 руб., а при нем была 50 руб.» — «И хороший хозяин: найдет что-нибудь на полу, подберет, не то что наши мастера — только расхаживают».
На вопрос беседчика пожилым работницам, одобрительно отзывавшимся о дореволюционной жизни, «почему же несмотря на прекрасные условия жизни при хозяине они все неграмотные, ответили: не хотели, а хозяин предлагал, были и школы. А теперь учатся, но какой толк…
…бывшая комсомолка, т.е. человек молодой и грамотный, «о съезде знает, читала речь Сталина сколько раз, но ничего не поняла и не запомнила и вообще политграмота не дается... Говорит, что в книжках читала, что и прежде, т.е. в царском [нрзб.] рабочие имели возможность учиться, не только в Советской России».
…отчет беседчика Андрианова об индивидуальной работе с 60-летним имэловским истопником Умеренковым... беседчик говорит, что он «живет старыми мыслями. Раньше (до революции) работал в шахтах и зарабатывал 150 руб. Жил якобы (слово «якобы» вставлено в текст сверху, т.е. потом) очень хорошо. В старой армии ему тоже было хорошо. О Красной армии Умеренков отзывается, что это — мол та же армия, что и раньше…»
Мосолов В.Г. «Со всех сторон дерут…» (что говорили простые советские люди своим агитаторам) // Социальная история. Ежегодник, 2004. М., 2005. С. 285-294.
* * * * *
«Заелись и забыли, чем щи хлебали, где ты со своим ЦК был до смерти Ленина, выглядывали, чья возьмет, а потом появился как диавол и замучил весь народ; кричишь, что ты в конституции дал все народу. Да чего ты нам мог дать, мы больше имели от батюшки-царя».
Из письма Сталину от русской швеи Анны Павловой. Цит. по: История России. ХХ век: 1894-1939. С. 959-962.
* * * * *
«…место действия – городок Козельск, один из многочисленных районных центров Западной области. Время действия – 1936 год, год принятия сталинской Конституции и канун ежовщины.
…звучат в этом же районе и другие голоса, их с тревогой цитирует секретарь райкома…
В колхозе имени 8 Марта Гришинского сельсовета Алёшина Евдокия Савельевна, бывший кандидат партии, бывшая лишенка, ведёт гнусную агитацию. «Раньше у помещика-то работаешь и тут же получаешь деньги, а теперь в колхозе целый год работаешь, а получить нечего»…
Восленский М. Номенклатура. М., 1990. Глава «Секретарь райкома». С. 524.
* * * * *
Крестьяне… жаловались в своих письмах по поводу Конституции 1936 на неудовлетворительность медицинского обслуживания на селе… Многие письма патетически описывали тяжёлое положение вдов и детей, лишённых медицинского ухода, поскольку они не могут себе этого позволить. «Раньше, в прошлые годы, пойдём в больницу бесплатно. Сейчас платишь за какую-нибудь разведённую хиной воду 50 к. или 70 к., а если мази, то рубль берут» (ГАРФ, ф. 3316, оп. 41, д. 81, л. 74; д. 82, л. 84; д. 107, л. 26-27, 78, 81).
Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история советской России в 30-е годы: деревня. М., 2008. С. 243.
* * * * *
«Я бухнулся перед ним на колени и сказал: «Ваше величество, тут без вас ТАКОЕ было!»
Сон писателя Алексея Толстого, виденный и рассказанный им в 1938 году
* * * * *
«Введение формы, напоминающей дореволюционную, возвращение золотых погон вместе со словом «офицер» являлось весьма символичным изменением отношения к русским воинским традициям (хотя бы их внешнего атрибута) и к русскому офицерству... Согласно агентурным данным органов госбезопасности, реакция военнослужащих на введение новых знаков различия была в основном одобрительной. Считали, что введение погон поднимет авторитет и роль командного состава, укрепит дисциплину, заставит войска «соблюдать честь русского военного мундира», напомнит о победах русского оружия. Вместе с тем, многие уловили и эту внешнюю знаковость преемственности с дореволюционной армией, и определённую искусственность подобной меры. Так, один из командиров в личной беседе сказал о погонах: «Было время, когда мы их ненавидели, а теперь решили по образцу старой армии надеть их... Старый офицер русской армии был культурнейший человек, а наши - это просто срамота». А другой полковник заявил: «Теперь упрекать старых [царских] офицеров не в чем, и отношение к ним изменится, т.к. сейчас все будут офицерами. Только почему-то не прибавили слово «господин»...».
Сенявский А.С., Сенявская Е.С. Трансформация советской идеологии в период Великой Отечественной войны и её влияние на психологию народа // Труды Института российской истории РАН. Вып. 10. М. 1997. С. 168.
* * * * *
«Понравилась мне своей яркостью красок картина «Утро»… Во весь рост, в парадном маршальском костюме, при всех наградах Сталин, а у ног яркое солнце восходит. Развёртываю я эту картину, а отец с полатей: «Смотри-ка, Сталина выше солнца подняли. При царе Николае такого не было». А ведь тогда ещё моё поколение ему так верило» (А.В. Грязин, 1926 г.р.).
Бердинских В. Крестьянская цивилизация в России. М., 2001. С. 399.
* * * * *
Об отношении сельского населения к налогам свидетельствует выдержка из аннимного письма, отправленного в Совмин СССР осенью 1948 г.: «Каким образом царское правительство могло обходиться одними податями, не было таких раздутых взимателей: в райфо – 50 человек, уполминзаг – 30 человек, завы, старшие инспектора, участковые инспектора, агенты, масса счётчиков и учётчиков, и всё это в одном районе?..»
Попов В.П. Российская деревня... С. 140-142. он же. Экономическая политика советского государства. 1946-1953 гг. М.-Тамбов, 2000. С. 196.
(далее)
Конечно, представленная ниже подборка далеко не полна, - но даёт общее представление.
Выражения «Как при царе», «как при (проклятом) царизме» (русск.; проклятый – в ироническом смысле), «как до без царя» (евр.-русск.) – еще в 20-е годы стали широко употребляться в значении «опять нормально». Семен Липкин написал: «Я родился при царе и девять лет жизни прожил в нормальных условиях». Липкин родился в 1911 году и девять лет отсчитывает до падения Одессы в феврале 1920 года, когда большевики заняли ее в последний раз.
«Войска были ошеломлены — трудно определить другим словом первое впечатление, которое произвело опубликование манифестов. Ни радости, ни горя. Тихое, сосредоточенное молчание. Так встретили полки 14-ой и 15-й дивизий весть об отречении своего императора. И только местами в строю непроизвольно колыхались ружья, взятые на караул, и по щекам старых солдат катились слезы…
…доклады, личные впечатления, донесения соседних корпусов, которые я читал потом в штабе армии, дают мне возможность оценить объективно это настроение. Главным образом, конечно, офицерской среды, ибо солдатская масса — слишком темная, чтобы разобраться в событиях, и слишком инертная, чтобы тотчас реагировать на них — тогда не вполне еще определилась.
Отречение государя сочли неизбежным следствием всей нашей внутренней политики последних лет. Но никакого озлобления лично против него и против царской семьи не было. Все было прощено и забыто. Наоборот, все интересовались их судьбой и опасались за нее.
Мне известны только три эпизода резкого протеста: движение отряда генерала Иванова на Царское Село, организованное Ставкой в первые дни волнений в Петрограде, выполненное весьма неумело и вскоре отмененное, и две телеграммы, посланные государю командирами 3-го конного и гвардейского конного корпусов, графом Келлером и ханом Нахичеванским. Оба они предлагали себя и свои войска в распоряжение государя для подавления «мятежа»…
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Париж, 1921
3-й Конный Корпус:
- Я получил депешу, – сказал граф Келлер, – об отречении Государя и о каком-то Временном правительстве. Я, ваш старый командир, деливший с вами и лишения, и горести, и радости, не верю, чтобы Государь Император в такой момент мог добровольно бросить на гибель армию и Россию. Вот телеграмма, которую я послал Царю: «Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрекся от престола. Прикажи, Царь, придем и защитим Тебя».
- Ура, ура! – закричали драгуны, казаки, гусары. – Поддержим все, не дадим в обиду Императора.
Подъем был колоссальный. Все хотели спешить на выручку плененного, как нам казалось, Государя». Ответ пришел от нового командующего Румынским фронтом Д.Г. Щербачева: под угрозой объявления бунтовщиком Келлеру предписывалось немедленно сдать корпус.
Гвардейская Кавалерия:
До нас дошли сведения о крупных событиях. Прошу Вас не отказать повергнуть к стопам Его Величества безграничную преданность гвардейской кавалерии и готовность умереть за своего обожаемого Монарха.
Генерал-адъютант Хан-Нахичеванский. № 277, 3 марта 1917 г.
«Так вот какая мысль мне не дает покоя, видя что творится кругом. Неужели старое правительство было право, когда в основу всей своей политики (против которой я так восставал) клало идею о том, что мы, русские, не доросли до «свободы», неужели это действительно так? Неужели русский человек видит в «свободе» не увеличение гражданского долга (не за страх, а за совесть) а просто свободу делать все что раньше не делалось, все что раньше запрещалось! Неужели наша русская психология не признает другой свободы, как только свободы хамского желания, самого грубого его исполнения и абсолютное непонимание спокойного и сознательного национального самоуважения! Вот эта мысль ужасна!»
Из письма Великого Князя Дмитрия Павловича своему отцу, Великому Князю Павлу Александровичу, 29 апреля 1917 года
Одна лишь Ольга Александровна, младшая сестра Государя, решилась впоследствии произнести покаянные слова о вине всей Царской фамилии: «Я опять скажу Вам, что нас всех следует винить… Не было ни одного члена семьи, к которому Ники мог бы обратиться , за исключением, быть может, Сандро, моего зятя, но даже с ним дела временами обстояли сложно… Какой пример мы могли дать нации?»
Николай и Александра. Любовь и жизнь. М., 1998. С. 357.
Даже люди, предубеждённо относившиеся к «царскому режиму», познакомившись с Царём поближе, круто изменили своё мнение. Так, член ЧСК В.М. Руднев, командированный в комиссию по личному распоряжению Керенского, в своей Записке «Правда о Царской Семье и тёмных силах» писал:
«Я приступил к исполнению моей задачи с невольным предубеждением, вследствие читаных мною отдельных брошюрок, газетных заметок и слухов, циркулировавших в обществе, но тщательное и безпристрастное расследование заставило меня убедиться, насколько все эти слухи и газетные сообщения были далеки от истины ... Я просмотрел все архивы дворцов, личную переписку Государя и могу сказать: Император чист, как кристалл».
Другой член ЧСК на вопрос, почему не обнародуется царская переписка, ответил: «Если мы её опубликуем, то народ будет поклоняться им, как святым». Даже один убеждённый социалист-революционер, еврей по национальности, идейный и убеждённый противник Самодержавия, сказал с тревогой и недоумением в голосе члену ЧСК А.Ф. Романову: «Что мне делать! Я начинаю любить Царя…»
Солоневич И.Л. Народная монархия
«10 июля 1917
Старые слуги царского режима, видно, больше понимали психологию своего народа, чем революционные утописты-демагоги теперешнего анархического режима. До окончания войны не надо было разлагать армию! Народу же еще нужна палка, желательно только, чтобы она была палкой мудрой и любящей!»
Кравков В. П. Великая война без ретуши. Записки корпусного врача. М., 2014.
«Я, как участник шествия 1905 г. 9 января, должен констатировать факт, что такой жестокой расправы я там не видел, что творили наши «товарищи», которые осмеливаются еще называть себя таковыми, и в заключении должен сказать, что я после того расстрела и той дикости, которые творили красногвардейцы и матросы с нашими товарищами, а тем более после того, когда они начали вырывать знамена и ломать древки, а потом жечь на костре, не мог понять, в какой я стране нахожусь: или в стране социалистической, или в стране дикарей, которые способны делать все то, что не могли сделать николаевские сатрапы, теперь сделали ленинские молодцы».
Из показаний рабочего Обуховского завода Д.Н. Богданова, участника манифестации в поддержку Учредительного собрания. 29 января 1918 (ГАРФ. Ф. 1810. Оп. 1. Д. 514. Л. 79-80)
«Охрана личности исчезла вовсе… Грабежи сделались бытовым явлением… Личной неприкосновенности в смысле права граждан и ограничения для власти нет и следа. Жандармские обыски и охранные аресты былого времени — верх правомерных действий, сравнительно с обысками, проводимыми по ордерам советской власти».
Вестник Европы. 1918. Январь-апрель. С. 380.
«14 сентября 1918 г.:
Тяжело слушать неправые обвинения, ведь человека ни разу не видели в глаза, а ругают… А что худо разве раньше жилось. Да еще как хорошо… Не умеем ценить доброго, хорошего, где теперь Они? Неужели нету живых, ой я и верить не хочу разным россказням».
Дневник Матрены Распутиной // Расследование цареубийства. Секретные документы. M., 1993. С. 31-81.
«России, которую я знала и любила, нет больше на свете. На ее месте стоит отвратительное, громогласно лгущее, властвующее меньшинство, и под ним – громадное, вымирающее от голода, выродившееся, с заткнутым ртом большинство».
«России, которую я знала и любила, нет больше на свете». Материалы и документы о В.И. Засулич. 1917-1931 гг. // Исторический архив. 2007. №6. С. 63-81.
«Одесса, 1919 г.
12 апреля (старого стиля).
Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, - всю эту мощь, сложность, богатство, счастье…»
И.А. Бунин. Окаянные дни
«Представители Советской власти, особенно в уездах и вообще в провинции, допускают часто такие отступления от декретов и основных законов Советской Республики, что в пору и прежним царским «слугам» у них поучиться», - писала в 1919 г. В.Д. Бонч-Бруевичу некая А. Дебор (ГАРФ. Ф. 4390. Оп. 14. Д. 9. Л. 5).
«Когда-то, в царские времена, тюрьма служила для многих из нас настоящей школой. После изнуряющей, треплющей подпольной и нелегальной жизни на воле, когда и времени не хватает на серьезную умственную работу, да и отсутствие собственного угла и необходимость шататься по «ночевкам» зачастую лишают всякой возможности заниматься систематически, тюрьма служила местом отдыха, где можно почитать, подумать, разобраться в своих мыслях, попытаться изложить их на бумаге. Тюрьма была для революционера местом усиленного умственного труда. Не то — в советской тюрьме. Доставать в Советской России книги очень трудно, почти невозможно. Даже в бумаге и письменных принадлежностях ощущается огромный недостаток. При таких условиях систематическая умственная работа крайне затрудняется, и в тюрьме царит вынужденная праздность».
Дан Ф. И. Два года скитаний (1919-1921). Берлин, 1922. С. 183.
«При царе я не хлопотал о заграничном паспорте, когда хотел поехать во Францию или Испанию. Я просто подавал заявление в доме генерал-губернатора и через несколько дней получал паспорт. В советской России на усилия уехать было истреблено целые полгода. Те разбойники, которые сейчас заседают в Кремле и в других, воровски захваченных, московских домах, давно обратили всё русское население в рабов и восстановили крепостное право с прикреплением к данному месту. Вырваться из советской России заграницу - чудо, и это чудо со мною совершилось».
Бальмонт К. Кровавые лгуны // Воля России. 1921. 22 мая. С. 4-5.
«У Бакунина Г.А. – жителя с. Панино Долженской волости Крапивенского уезда Тверской губернии – дома были развешаны портреты Николая II, и он всех убеждал в том, что император жив и находится в Англии, скоро вернётся (события происходили в январе 1923 г.) и перевешает всех коммунистов (ЦНИТО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 514. Л. 33).
Лозбенёв И.Н. Протестное движение населения Центрально-Промышленного региона России в годы новой экономической политики (1921-1929 гг.). М., 2012. С. 132.
Обзор политэкономического состояния СССР за сентябрь 1924 г.:
Недовольство налогом. Недовольство налогом в настоящее время принимает весьма широкие размеры. Имеются сведения сильнейшего возбуждения крестьян, указывающих, что царский налог был гораздо легче.
Обзор политико-экономического состояния СССР за ноябрь 1924 г.:
На Ижевских заводах под влиянием слухов о сокращении отдельными лицами ведется агитация о том, что при царизме жилось лучше, чем сейчас, что сейчас подымают норму и снижают зарплату, да того и гляди совсем вышибут с работы.
Из обзора политического состояния СССР за январь 1925 г. по данным ОГПУ:
В ряде волостей Орловского у[уезда] крестьяне - не только кулаки, но и середняки - говорят, что при царизме по 3 года не платили податей, а имущества не описывали, теперь же кто не уплатит в срок, у того сейчас же описывают имущество и продают его.
Обзор политического состояния СССР за октябрь 1925 г.
Выдержки из доклада беспартийного крестьянина — предсельсовета на перевыборах райсовета Костромской губ.: Октябрьская революция дала крестьянину немного, хотя много сулила, верно, получил крестьянин земли, так за нее Советская власть такие налоги лупит, что мужик и земле не рад, — больше, чем царское правительство; царское правительство в нашей деревне раньше сбирало государственных сборов 300 руб., земских — 300 — всего 600 руб., а Советская власть требует единый сельхозналог — 2576 руб. 72 коп., да страховки 392 руб., это на 136 домохозяев обойдется, в среднем около 19 руб. сельхозналога и около 3-х руб. страховки — всего 22 руб. Причем, косвенные налоги практикуются вовсю, а что царское правительство давало крестьянину и что дает Советская власть видно из следующего сравнения: раньше в деревне была хорошая школа с двумя учительницами и около 100 человек учеников, раньше мужик обращался в больницу за всякой помощью бесплатно, раньше мужик ходил и ездил за реку в г. Кологрив по плакатному мосту бесплатно, в 1907 году царское правительство в нашей деревне производило землеустройство с разбивкой на широкие полосы бесплатно; а теперь в деревне той хорошей школы нет, сгорела, школу заменяет крестьянская изба и то одна и одна школьная работница. Учащихся около 50 человек, а нанять два помещения и содержать две школьные работницы Советская власть не в состоянии, якобы детей половина учится — это они безграмотность ликвидируют...
Орловская губ. В ряде волостей Орловского у. крестьяне не только кулаки, но и середняки говорят, что при царизме по 3 года не платили податей, а имущества не описывали, теперь же кто не уплатит в срок, у того сейчас же описывают имущество и продают его…
На общем собрании Союза строителей в г. Покровске (Немреспублика) рабочие по докладу представителя совпрофа говорили, что «рабочим живется хуже, чем при Николае II, и что фактически разница только в том, что одного тирана сменили на многих». Из группы присутствовавших раздался голос: «Да здравствует Николай II».
Влияние товарного голода и «ножниц» проявилось в усилении антагонизма к городу, охватившем часть крестьянства, в связи с чем мотивировка необходимости крестсоюза сводится к регулированию цен на хлеб и промтовары. «Властью мы ничего, довольны, — заявляют крестьяне Орловской губ., жалующиеся на дороговизну фабрикатов, — но невольно вспомнишь царское время, когда ситец был 8-9 коп., а кумач 10 коп. аршин».
Пермский орудийный завод ГУВП (Урал). В цехах артотдела, в частности в снарядном цехе, рабочие волнуются. Главная причина волнения та, что ТНБ, пользуясь 18% прибавкой зарплаты, снизило расценки. В снарядном №2 цехе мастера Шараборина (эсер) и рабочие, принимавшие активное участие в забастовке 4 мая, Ракитин, Ильин и др., кричат: «Вот вам ваша Советская власть, хорошо она жмет вас, при царе и Колчаке жилось лучше, не нужно поддаваться, вспомним, как делали раньше — забастуем»…
В Однолуцкой вол. Волховского у. крестьяне сравнивают жизнь [с жизнью] царского строя: «При царе порядки были куда лучше, если случится голод, то давали всем достаточно, можно было купить и на деньги, или взять под заклад у купца, у них можно взять, что угодно, а теперь хоть помирай, все власть виновата».
Псковский округ. 12 октября с.г в Порховском районе была обнаружена листовка, брошенная на мостовую базарной площади. Содержание листовки следующее: «Долой ленинизм, да здравствует царизм. Ура. Даешь царя, свободу и хлеб. Товарищи, довольно, поверили. Будет. Ура».
Сводки ОГПУ за относительно благополучный 1925 год зафиксировали такие высказывания рабочих: «Рабочему живётся сейчас много хуже, чем при Николае II» (Покровск), «За границей рабочим живётся лучше, чем в СССР» (Кострома), «Коммунистическая партия несёт не свободу, а кабалу» (Урал)…
Уже к 1929 году рабочие сделали для себя вполне определённые выводы по поводу Советской власти - «Рабочие с плачем работают под гнётом». «При Николае мы и наши дети питались в сто раз лучше, чем теперь, а получали меньше, теперь же дошли до того, что картошки и той стало недостаточно, а при социализме и совсем, по-видимому, не будут давать есть» - такие разговоры среди рабочих были подслушаны одним из информаторов на заводе имени Степана Халтурина в этом же году…
Орлов И.Б. Политическая культура России ХХ века. Учебное пособие для студентов вузов. М., 2008. С. 137, 144.
Предоставим слово члену ЦК ВКП(б), известному советскому писателю и политическому деятелю 1930-х годов Михаилу Кольцову. Подробно анализируя обстоятельства отречения Государя он пишет: «Целый ряд генералов, сановников, придворных – почти все в своих зарубежных воспоминаниях рисуют яркие картины своего героизма, верноподданнического упорства в отстаивании династии. Все это, по их словам, разбилось о мягкую «христианскую» уступчивость царя, его непротивление и мирный характер. Конечно, это историческая ложь, нуждающаяся в разоблачении. Достаточно даже беглого знакомства с генеральскими мемуарами, чтобы разглядеть толстые белые нитки, которыми они шиты. Нет сомнения, единственным человеком, пытавшемся упорствовать в сохранении монархического режима, был сам монарх. Спасал, отстаивал царя один царь. Не он погубил, его погубили»
Отречение Николая II: Воспоминания очевидцев, документы. М., 1990. (Репринтное воспроизведение издания 1927 г.) С. 27-28.
Мариупольский округ. Лишенные права голоса с. Македоновки Сартанского района заявляют: «Техника советских выборов неправильна. Несмотря на то, что на всех углах распространяются о советской демократии, в действительности при царском правительстве было больше свободы выборов и демократии, чем при Советской власти, [к] которой допущены все молокососы, не умеющие [ни] сами жить, ни управлять селом и страной, которых избирают по рекомендации коммунистов на открытом собрании. Другое дело, было бы старое время, тайное голосование, где каждый мог отдать свой голос за любого кандидата, никого не боясь, а то теперь открыто кто попробует быть против, того берут на заметку и т.д. Фактически теперь не выборы, а назначение — пусть попробуют провести тайное голосование, и вы увидите, что ни один коммунист или кандидат не пройдет» (ОК ВКП(б), сводка о перевыборах советов 12 декабря 1928 г.).
Сводка Информационного отдела ЦК ВКП(б) «Программа и методы борьбы кулака». 3 апреля 1929 г.
Приводим наиболее характерные кулацкие антисоветские лозунги в обнаруженных в 1930 г. листовках:
2. «Долой коллективизацию, да здравствует столыпинщина» (УССР).
6. «Долой ленинский коммунизм. Долой пятилетку. Давай царя, индивидуальные хозяйства и старые права» (УССР).
11. «Да здравствует капитализм, царь и Бог, долой самодержавие коммунизма» (ЦЧО).
Из докладной записки Секретно-политического отдела ОГПУ о формах и динамике классовой борьбы в деревне в 1930 г. от 15 марта 1931 г. (ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 8. Д. 679. Л. 36-72)
Из письма, направленного киевским рабочим П.В. Смирновым в первой половине 1932 года: «Тов. Сталин, у нас делается то, что делалось при царе – царь далеко, а бог высоко, но сейчас в тысячу раз большая беда. Те, кто информирует, получают хлеб и булку, и все это ясно, они имеют закрытые столовые РПК, РВК, а несчастные люди умирают с голоду».
из: «Голод 1932-1933 років на Україні: очима істориків, мовою документів»
«В.В. Шульгин вспоминал об одной его лекции о Февральской революции для членов НТС в 1934 г., на которой присутствовал Петр Беренгардович Струве, один из основоположников русского марксизма и до революции ярый оппозиционер царскому правительству. После лекции начались прения и Струве заявил, что у него была единственная причина для критики Николая II — что тот был излишне мягок с революционерами, которых, по словам Струве, нужно было «безжалостно уничтожать». Шульгин в шутку спросил, уж не считает ли Струве, что и он сам должен был быть уничтожен. Струве, чрезвычайно разволновавшись, воскликнул:
— Да!
И, встав со своего места, зашагал по зале, тряся седой бородой.
— Да, и меня первого! Именно так! Как только какой-нибудь революционер поднимал голову свою — бац! — прикладом по черепу!
Он так разволновался, что председательствующий, опасаясь за его здоровье, закрыл дискуссию».
Новое русское слово. 1969. 19 окт. С. 7. Письмо Н. Боброва издателю. Информация почерпнута у Н.Д. Тальберга.
Также: Тюремная одиссея Василия Шульгина: Материалы следственного дела и дела заключённого. М., 2010.
«…в отчетах о массовом посещении в конце марта — начале апреля 1934 г. сотрудниками ИМЭЛ общежитий и иных мест проживания рабочих и работниц комбината «Красная роза»…
…в общежитии кадровых работниц «Брянка» «на вопрос, кто такой т. Сталин… сновальщица сказала: «Это как прежний царь». Другие не умели поправить этого ответа... Когда я, — в качестве беседчицы в данном случае выступала вдова "железного Феликса" С.С. Дзержинская, — разъясняла, что недопустимо сравнение вождя мирового пролетариата с царем, угнетателем трудящихся масс, заметила в глазах одной из старух испуг: как это я осмеливаюсь так [нрзб.] царя! А одна заметила: "уж больно все тогда было дешево"»…
«...при Жиро [бывший владелец фабрики] и помещиках — хорошо зарабатывала!" (Сероухова)». Несколько выше беседчик сообщает, что она бывший кандидат партии, переведенная комиссией по чистке в сочувствующие.
Пожилые люди нередко вспоминали о дореволюционном времени положительно... работницы-пенсионерки... «считают свое положение рабочих и крестьян в СССР очень скверным, гораздо хуже, чем до революции. Говорят, что с каждым годом «все хуже и хуже». — «При хозяине мы хорошо зарабатывали и имели возможность класть сбережения в банк. Питались хорошо. В столовке коровьего масла было сколько угодно, а постное кувшинами стояло!» На вопрос были ли при хозяине пенсионерки из старых работниц, ответ: «Все старые работницы оставались на фабрике и в общежитии, питались со всеми рабочими и жили лучше, чем мы теперь. Хозяин никого не рассчитывал и заботился о рабочих. Дети хозяина работали наравне со всеми рабочими на фабрике». Вообще о бывшем владельце фабрики отзывались хорошо: «Какой же это капиталист, наш Жиро? — Он работал больше нас и помогал нам» — «у меня теперь пенсия 27 руб., а при нем была 50 руб.» — «И хороший хозяин: найдет что-нибудь на полу, подберет, не то что наши мастера — только расхаживают».
На вопрос беседчика пожилым работницам, одобрительно отзывавшимся о дореволюционной жизни, «почему же несмотря на прекрасные условия жизни при хозяине они все неграмотные, ответили: не хотели, а хозяин предлагал, были и школы. А теперь учатся, но какой толк…
…бывшая комсомолка, т.е. человек молодой и грамотный, «о съезде знает, читала речь Сталина сколько раз, но ничего не поняла и не запомнила и вообще политграмота не дается... Говорит, что в книжках читала, что и прежде, т.е. в царском [нрзб.] рабочие имели возможность учиться, не только в Советской России».
…отчет беседчика Андрианова об индивидуальной работе с 60-летним имэловским истопником Умеренковым... беседчик говорит, что он «живет старыми мыслями. Раньше (до революции) работал в шахтах и зарабатывал 150 руб. Жил якобы (слово «якобы» вставлено в текст сверху, т.е. потом) очень хорошо. В старой армии ему тоже было хорошо. О Красной армии Умеренков отзывается, что это — мол та же армия, что и раньше…»
Мосолов В.Г. «Со всех сторон дерут…» (что говорили простые советские люди своим агитаторам) // Социальная история. Ежегодник, 2004. М., 2005. С. 285-294.
«Заелись и забыли, чем щи хлебали, где ты со своим ЦК был до смерти Ленина, выглядывали, чья возьмет, а потом появился как диавол и замучил весь народ; кричишь, что ты в конституции дал все народу. Да чего ты нам мог дать, мы больше имели от батюшки-царя».
Из письма Сталину от русской швеи Анны Павловой. Цит. по: История России. ХХ век: 1894-1939. С. 959-962.
«…место действия – городок Козельск, один из многочисленных районных центров Западной области. Время действия – 1936 год, год принятия сталинской Конституции и канун ежовщины.
…звучат в этом же районе и другие голоса, их с тревогой цитирует секретарь райкома…
В колхозе имени 8 Марта Гришинского сельсовета Алёшина Евдокия Савельевна, бывший кандидат партии, бывшая лишенка, ведёт гнусную агитацию. «Раньше у помещика-то работаешь и тут же получаешь деньги, а теперь в колхозе целый год работаешь, а получить нечего»…
Восленский М. Номенклатура. М., 1990. Глава «Секретарь райкома». С. 524.
Крестьяне… жаловались в своих письмах по поводу Конституции 1936 на неудовлетворительность медицинского обслуживания на селе… Многие письма патетически описывали тяжёлое положение вдов и детей, лишённых медицинского ухода, поскольку они не могут себе этого позволить. «Раньше, в прошлые годы, пойдём в больницу бесплатно. Сейчас платишь за какую-нибудь разведённую хиной воду 50 к. или 70 к., а если мази, то рубль берут» (ГАРФ, ф. 3316, оп. 41, д. 81, л. 74; д. 82, л. 84; д. 107, л. 26-27, 78, 81).
Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история советской России в 30-е годы: деревня. М., 2008. С. 243.
«Я бухнулся перед ним на колени и сказал: «Ваше величество, тут без вас ТАКОЕ было!»
Сон писателя Алексея Толстого, виденный и рассказанный им в 1938 году
«Введение формы, напоминающей дореволюционную, возвращение золотых погон вместе со словом «офицер» являлось весьма символичным изменением отношения к русским воинским традициям (хотя бы их внешнего атрибута) и к русскому офицерству... Согласно агентурным данным органов госбезопасности, реакция военнослужащих на введение новых знаков различия была в основном одобрительной. Считали, что введение погон поднимет авторитет и роль командного состава, укрепит дисциплину, заставит войска «соблюдать честь русского военного мундира», напомнит о победах русского оружия. Вместе с тем, многие уловили и эту внешнюю знаковость преемственности с дореволюционной армией, и определённую искусственность подобной меры. Так, один из командиров в личной беседе сказал о погонах: «Было время, когда мы их ненавидели, а теперь решили по образцу старой армии надеть их... Старый офицер русской армии был культурнейший человек, а наши - это просто срамота». А другой полковник заявил: «Теперь упрекать старых [царских] офицеров не в чем, и отношение к ним изменится, т.к. сейчас все будут офицерами. Только почему-то не прибавили слово «господин»...».
Сенявский А.С., Сенявская Е.С. Трансформация советской идеологии в период Великой Отечественной войны и её влияние на психологию народа // Труды Института российской истории РАН. Вып. 10. М. 1997. С. 168.
«Понравилась мне своей яркостью красок картина «Утро»… Во весь рост, в парадном маршальском костюме, при всех наградах Сталин, а у ног яркое солнце восходит. Развёртываю я эту картину, а отец с полатей: «Смотри-ка, Сталина выше солнца подняли. При царе Николае такого не было». А ведь тогда ещё моё поколение ему так верило» (А.В. Грязин, 1926 г.р.).
Бердинских В. Крестьянская цивилизация в России. М., 2001. С. 399.
Об отношении сельского населения к налогам свидетельствует выдержка из аннимного письма, отправленного в Совмин СССР осенью 1948 г.: «Каким образом царское правительство могло обходиться одними податями, не было таких раздутых взимателей: в райфо – 50 человек, уполминзаг – 30 человек, завы, старшие инспектора, участковые инспектора, агенты, масса счётчиков и учётчиков, и всё это в одном районе?..»
Попов В.П. Российская деревня... С. 140-142. он же. Экономическая политика советского государства. 1946-1953 гг. М.-Тамбов, 2000. С. 196.
