Из книги «Москва кабаков и борделей» (М., Анаграмма, 2011. С. 218-220).
Была, есть, будет!
Пока велись дискуссии о «жертвах общественного темперамента», грянула революция. Проститутки с улиц исчезли — платежеспособность потенциальных клиентов сошла на нет. А во времена военного коммунизма деньги вообще отменили. Молодых мужчин уничтожила гражданская война, разруха и террор. В 1921-1923 годах лишь 6% юношей признались, что имели дело с проституткой. Жениться и развестись стало так просто, что брак превратился в разновидность случайной связи. В середине 20-х годов в Москве происходило по 19 000 разводов в год. Женщины, имеющие детей, оставались без всякой материальной поддержки из-за отсутствия законов об обязательной уплате алиментов. Буйным цветом расцвела скрытая форма проституции, основанная на явлении, которое сегодня мы называем на американский манер — харрасмент, то есть домогательство на рабочем месте. Женщины под угрозой увольнения или политических репрессий вынужденно ублажали своих начальников. Секс в СССР на ранних стадиях еще как был! Вот с любовью обстояло сложнее. По словам героини рассказа Пантелеймона Романова «Без черемухи»:
«Любви у нас нет, у нас есть только половые отношения, потому что любовь презрительно относится у нас к области «психологии», а право на существование у нас имеет только одна физиология.
Девушки легко сходятся с нашими товарищами-мужчинами на неделю, на месяц или случайно — на одну ночь. И на всех, кто в любви ищет чего-то большего, чем физиология, смотрят с насмешкой, как на убогих и умственно поврежденных субъектов».
Спрос на продажную любовь вернулся с началом нэпа. Тогда же в Москве была создана Научно-исследовательская комиссия по изучению факторов и быта проституции. Вскоре она провела анкетированный опрос 642 женщин легкого поведения. На вопрос, что побудило их торговать собой, 95% женщин ответили: безысходная нужда, безработица, сокращение, развод, бедственное положение детей. Исследования, проведенные Институтом венерических болезней, установили, что проституция в столице неизменно растет. Телесный промысел возвращал утраченные позиции. Откуда ни возьмись, снова появились «зухеры». Легкость разводов откликнулась ростом проституции среди девочек-подростков. Доля дочерей уничтоженной аристократии, купечества и чиновников среди проституток возросла до 40%. Прирост в этот интимный сектор давала и массовая беспризорность. Настоящим бедствием стали изнасилования. Только в одном московском суде в 1926 году было рассмотрено 547 случаев изнасилования. Через год это число увеличилось до 726.
В 1925 году родилось общество «Долой стыд!» — разновидность нудизма, круто замешанная на «социальном раскрепощении». По Москве нагишом и с лозунгами пошли «бесстыдники». Варлам Шаламов вспоминал, как «мальчишки, зеваки шли толпами за адептами этого голого ордена. Потом московская милиция получила указания — и нагие фигуры женщин и мужчин исчезли с московских улиц». Народный комиссар здравоохранения Семашко по поручению правительства призвал прекратить безобразие. По мнению наркома, распространению идей нудизма среди комсомольцев мешали «неподходящий климат, слишком низкая температура Москвы, грозящая здоровью населения, если оно увлечется идеями общества «Долой стыд!».
